Зубов А.Е.

Статьи

(публикуется впервые),

Глава: Играем в куклы

"Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит".

Да, Антуан де Сент-Экзюпери прав. Мы многое забываем, став взрослыми. И забываем, может быть, самое простое, но очень важное. Как прекрасно утро первого дня каникул и чем пахнет мандарин на елке, какая грудка у снегиря и как звучит мамин голос, когда она приходит с работы, как бегут ручейки весной, по которым можно пускать спички наперегонки, и сколько неизвестного в новой книжке, как необходимо в автобусе оказаться у окошка и как здорово занавесить стол и забраться под него...

Мы забываем и то, насколько это простая, естественная и замечательная вещь - кукольный театр.

Он остается в нашем детстве, мы вырастаем из него, как из маленьких сандаликов, и вспоминаем его со снисходительной улыбкой взрослых. Да, есть такое искусство для малышей, очень условное, довольно примитивное, подрастут у нас дети - ну, сводим пару раз на "Айболита" или "Аленький цветочек". Мы-то знаем и более правдивый, настоящий, взрослый театр - драматический, музыкальный, балет.

И вот такие мудрые, слегка усталые от груза интеллекта и знания искусства специалисты собираются раз в полгода на экзамен в театральном училище. 2 курс отделения "Актер театра кукол". Как всегда на экзамене, волнующиеся педагоги сбивчиво говорят "несколько вступительных слов", заранее извиняясь за возможные накладки, студенты дрожащими руками закрывают двери, поправляют ширму, и зачет начинается.

И через десять минут ни следа не остается от взрослости, мудрости, всезнания! Седые, лысые, с тщательными прическами дяди и тети, затаив дыхание, смотрят за полной ерундой - кусочками тряпочек, палочками, клочками поролона, грубо имитирующими людей и животных, смеются совершенно примитивным словечкам, замирают в паузах - словом, превращаются в тех мальчиков и девочек, какими они были так давно, что уже забыли почти все...

И что интересно. На вступительных экзаменах не так уж много желающих идти в кукольники, многие из нынешних второкурсников этого курса шли поступать "на драму", кое-кто до сих пор переживает кажущуюся "второсортность" своей профессии. Но экзамены курса кукол, их дипломные спектакли собирают не меньше, а, как правило, больше интересующихся, чем драма и даже легкий жанр музкомедии, и лица у смотрящих становятся такими светлыми, открытыми, доверчивыми, как почти никогда не бывает на экзаменах других курсов.

Ведь действительно, когда взрослые попадают в кукольный театр, с ними что-то происходит. Совершенно условное искусство действует как абсолютно реалистическое, жизненное. Не смущают ни тесное, почти двумерное пространство над ширмой, ни малоподвижные "лица" куколок, ни видимые проволочные трости, прикрепленные к их рукам. Возможно, такое восприятие лежит где-то глубоко в природе человека, чуть ли не на генном уровне. Ведь у всех народов, во все времена цивилизации дети играют в куклы. "Мальчишеские" игры меняются, лошадь сменяется самолетом, лук и стрелы - автоматом и лазером. А вот куклы - вечны.

На зачете зимой нынешний второй курс кукольного отделения училища, которым руководит Заслуженный артист России Ю.В. Кондратьев, показывал три вида кукол. Первое отделение, над которым работал С.В. Вихорев, представляло перчаточную куклу, или куклу-петрушку, по названию персонажа русских сказок. Еще в школьные годы многие надевали на палец носовой платок, завязанный узелком как тюрбан, и получалась фигурка в плаще. И она жила, ходила, разговаривала, руководимая нашей рукой. "Устройство" куклы-петрушки очень простое. На руку надевается сшитая из ткани как бы перчатка, два пальца кисти - это руки, на указательном - беленький шарик "головы", а без ног можно и обойтись, они внизу, под ширмой. И вот такие простые, без подробной детализации лица, костюма куколки на руках второкурсников играли коротенькие этюды, ситуации для двоих-троих персонажей. Это и неудачливые грабители, которых ловит охраняющая "сокровищницу" змея (с некоторыми повадками собаки). Это и странные "инопланетяне", щебечущие на непонятном языке и уносящие на летающей тарелке случайного прохожего. Это и сценка с собачками, замечательными кусочками меха, которые встречаются, знакомятся и, как бывает в жизни, разлучаются. Минимум текста, почти никаких декораций - и полное ощущение настоящих встреч, разлук, происшествий.

Ю.В. Кондратьев показал несколько сцен из уже готового (в материальной части) спектакля "Белоснежка и семь гномов". Эта сказка шла в свое время в театре кукол, а теперь руководство театра передало кукол, декорации в училище, и студенты могут восстановить старый спектакль, придав ему новые краски, по-своему оживив героев. Кукольный спектакль, в принципе, очень зависит от художника, от материальной составляющей. Изготовить придуманных художником кукол для нового спектакля училище само не может, это дело требует и больших затрат, и профессионалов очень узкого профиля - мастеров-кукольников, и времени, и мастерских. Поэтому часто дипломные спектакли студентов кукольного отделения училища - это бывшие спектакли кукольного театра, переданные студентам. В сказке про Белоснежку, волшебное зеркало, коварную королеву и благородного принца особую сложность представляют сцены с гномами. Техника куклы у всех одинаковая, а характер должен получиться индивидуальный, запоминающийся, чтобы гном Суббота был непохож на Среду, задумчивый поэт Четверг не напоминал деловитого Понедельника. Пока у студентов не все получается, и не очень живые куклы, и не всегда индивидуален голос персонажа, манера вести себя. Есть такое выражение у артистов-кукольников: "Надо, чтобы голос попадал в куклу", то есть, чтобы было ощущение у зрителя, что говорит сама кукла, а не кто-то из-за ширмы. С этим у второкурсников, только три месяца назад взявших своих героев в руки, пока не все получается. Но это только этап работы, впереди есть время, и куклы обязательно заживут, обретут свой неповторимый характер.

Самым неожиданным, непривычным и самым захватывающим оказалось отделение зачета, над которым работала Заслуженная артистка России, педагог курса, главный режиссер Новосибирского театра кукол Ольга Владимировна Гущина. Оно называлось "Танцы с гапитом". Гапит - это основа куклы, ее механический скелет. И эта "машинка" действительно напоминает маленький "скелетик": несколько палочек, соединенных шарнирами, проволочные "трости", управляющие руками куклы, пара пружинок и безликий шарик-головка. И вот эта конструкция появляется над ширмой, звучит музыка - и возникает танец. В звуках вальса, танго, мамбы движется не механическая конструкция, а живой, настоящий человечек. И эти совершенно лишенные внешней индивидуальности машинки оказались более одушевленными, более индивидуальными, чем профессионально выполненные куклы в "Белоснежке", чем отличающиеся друг от друга куклы-петрушки. Воображение зрителей, отпущенное на свободу, оказалось сильнее работы художника. Лишенные "подсказок", мы сами наделили безликие гапиты и характером, и внешностью, и личными чертами. Такая гармония была только давно-давно, когда спичечный коробок совершенно естественно становился автомобилем, палка - горячим конем, а плюшевая форма, набитая опилками или поролоном, - лучшим другом, доверенным лицом, безусловно живым. Вспомните, не меньше, а, пожалуй, и больше мы верили в одухотворенность не тщательно изготовленной, до мелочей раскрашенной куклы, а более условной, "обобщенной". Мы сами, своим воображением создавали ее, придавали ей индивидуальность, характер, говорили ее голосом. И наша фантазия была более реальным фактом, чем тщательная работа создателей куклы. То же самое случилось и на зачете. Хотелось бесконечно смотреть, смотреть затаив дыхание, как трогательно готовится к танцу "дама", как бережно кладет ей на талию руку кавалер, как включаются они в ритм музыки, как реально ощущают близость друг друга. И вновь подтвердилась старая истина: настоящее искусство обязательно предполагает работу воображения, фантазии человека, у зрителя обязательно должна быть зона собственного творчества в искусстве. Поэтому самые творческие виды искусства - чтение и хорошая музыка, где почти все создается воображением читателя, слушателя. И самое нетворческое - телевидение, которое дает картину, образ только такими, какими их придумали, сняли, зафиксировали создатели, где не нужно сотворчество зрителя.

Неизвестно, будет ли дальше О.В. Гущина развивать эту работу. Вообще-то, работа с голым гапитом - чисто технологический, рабочий этап освоения куклы. Но возникший во многом неожиданно художественный эффект от показа позволяет думать о дальнейшем развитии этого приема, может быть, о целом спектакле, решенным таким образом. И как бы ни пошла дальше работа на курсе, ощущение родившегося на наших глазах чуда, ожившие фигурки из дерева и проволоки вновь подтверждают: мы не только вышли из чистого, свободного, гармоничного детства. Если нам чуть-чуть помогут творческие, веселые люди, подлинные художники, мы снова можем вернуться к самим себе, стать настоящими, открытыми, верящими в то, что чудеса обязательно бывают!