Распопин В.Н.

Очерки истории зарубежной литературы. Литература Древней Греции

Новосибирск. "Рассвет", 1997

Глава: Люди как люди. От Птолемеев до Лукиана. Наследники титана

Вопросы к главе

Легенды легендами, сказки сказками, а реальный Александр умер, и его реальную державу предстояло теперь кому-то подхватить или... разделить. Не зря же умирающий император на вопрос, кто станет жертвой на его алтаре, прошептал своим полководцам: "Вы". Начавшийся сразу после его смерти распад мировой державы на более мелкие и жизнеспособные государства проходил далеко не мирным путем: не на жизнь, а на смерть боролись между собой его наследники-сподвижники, боролись две идеи - старая полисная и единая монархическая. Победило нечто среднее между ними - большое государство, точнее, несколько больших государств, в которых и сложился новый тип общественного строя и культуры, который носит название эллинистического, а вместе с ним наступил и новый этап мировой истории. О том, как проходила эта борьба, коротко рассказывает М.Л. Гаспаров.

Пророчество умирающего Александра сбылось. Тридцать дней тело Александра лежало неприбранным: полководцы спорили за власть. Двадцать лет по всем землям и морям от Афин до Вавилона не утихали войны: полководцы боролись за власть. Александр оставил двух малолетних сыновей, брата, властную мать - все были перебиты, чтобы не мешали сильнейшим. Полководцы сходились в битвах, как бы пробуя силы, и после каждой битвы кто-то погибал и выбывал из большой игры. Это были сверстники Александра, удальцы в цвете лет и сил. Об одном рассказывали, что он удержал за рога бешеного быка, несшегося на Александра; о другом - что он заступился перед Александром за казнимого, был сам брошен в яму на съедение льву, но одолел льва голыми руками и стал любимцем Александра... Цель каждого была одна: стать царем. Только один, может быть самый талантливый, надеяться на это не мог. Его звали Евмен; он был грек, а македоняне не потерпели бы над собою грека. Он бился не за себя, а за единство распадающейся державы... Его взяли изменой... Его уморили в тюрьме голодом. Победителя Евмена звали Антигон Одноглазый. Он был старше всех соперников, воевал еще при Филиппе, потерял глаз в войне с Афинами. Он первый из соперников объявил себя царем - повязал лоб белой перевязью, диадемой... Антигон владел почти всей Азией. Обладать Грецией он послал своего сына, отважного красавца Деметрия... Деметрий высадился в Афинах с грузом хлеба и созвал народное собрание, чтобы его раздать... Обнищалые афиняне не знали, как восхвалить благодетеля... У Деметрия было прозвище Полиоркет - "Градоимец". Его осадные машины вселяли ужас. Когда он осаждал Родос, то боевые машины его были семиэтажной высоты, а с моря город запирали корабли не в три, а в пятнадцать рядов гребцов... Сняв осаду, он бросил машины на Родосе, и от продажи их родосцы нажили столько денег, что воздвигли на них в своей гавани чудо света - колосс Родосский, самую большую статую в мире, у которой, говорят, корабли проплывали между ног. Но могущество Антигона и Деметрия было недолгим: против них сплотились четверо младших соперников и пересилили. Это были: Птолемей, умнейший из правителей, хитростью залучивший в свою столицу Александрию драгоценные останки великого Александра; Лисимах - тот самый, который был брошен льву и убил льва; Селевк - единственный повторивший поход Александра на Индию и получивший от индийского царя пятьсот слонов; и Кассандр, который будто бы отравил Александра Великого и теперь не мог смотреть даже на его статуи. Решающая битва произошла в Малой Азии... Слоны Селевка решили исход боя. Антигон погиб, Деметрий бежал. Победители поделили державу: Египет - Птолемею, Азию - Селевку, запад Малой Азии и Фракию - Лисимаху, Македонию - Кассандру... Сын Деметрия, однако, сумел отбить последний, малый, но почетный кусок державы Александра - Македонию. За царскими победами приходили царские будни: огромными державами нужно было управлять, а это давалось трудно... Антигон Младший говорил сыну: "Помни: царская власть - это только почетное рабство". Сына тоже звали Антигон. Когда против него вспыхнуло восстание, он вышел к народу без стражи, швырнул в толпу царский пурпурный плащ и сказал: "Найдите или такого царя, который бы вам не приказывал, или такого, какого вы бы слушались, а мне ваше царство не в радость, а в тягость!" И народ утих. Царским обычаем стало держать советников-философов. "Читай книги, - говорил Птолемею старый Деметрий Фалерский, ученик Аристотеля, - они скажут тебе то, чего не посмеют друзья", и Птолемей собрал великую Александрийскую библиотеку. А когда умер несокрушимый стоик Зенон, царь Антигон Младший воскликнул: "Для кого же мне теперь царствовать?" Время шло, из наследников Александра остались в живых только двое: Лисимах и Селевк. Враждовать им было не из-за чего, но им, помнившим Александра, скучно было доживать век среди молодых деловитых царей-политиков, и они пошли друг на друга, как богатыри, в единоборство. Лисимаху было за семьдесят, Селевку под восемьдесят. Лисимах пал в бою, Селевк был зарезан в походе на Македонию. Это была последняя жертва на тризне Александра. (История Александра Македонского изложена мною по следующим изданиям: М.Л. Гаспаров. Занимательная Греция. С. 305 - 318; А. Боннар. Греческая цивилизация. Т. 3. С. 186 - 224.)

****

Прежде чем приступать к подробному знакомству с культурой эллинизма, закончим разговор собственно об истории Древней Греции. А грекам предстояло еще воевать: сначала с варварами-галлами, затем с римлянами. Галлы жили в средней Европе, откуда их стали теснить германские племена. Галлам пришлось искать землю и пропитание, передвигаясь на юг и юго-восток. По пути часть из них разорила Италию, а часть перешла Балканы и стала на пороге Македонии и Греции. Три их похода были отбиты греками, но потребовали от последних напряжения всех сил, так что быстро набравшему военную мощь Риму уже не составило большого труда затем покорить Грецию.

С Римом воевал и Пирр - царь соседнего с Македонией Эпирского государства, правители которого считали себя потомками Ахилла.

Еще когда в Македонии правил Александр Македонский, в Эпире правил его дядя, Александр Эпирский; и когда Македонский пошел завоевывать Персию, то Эпирский двинулся походом в Италию: "Племянник идет в женскую половину мира, я - в мужскую". Италию он не завоевал и скоро погиб в сражении. Но мечта о том, чтобы создать в Европе такую же великую державу, какую Александр создал в Азии, у эпирских царей осталась. Пирр Эпирский был родственником этого Александра. Он тоже воевал на западе, но великой державы не построил. Он был не строителем, а воином: война опьяняла и увлекала его сама по себе, а зачем и за что она ведется, он не думал. Он участвовал во всех схватках между наследниками Александра Македонского, дважды был царем бесхозной Македонии, но всякий раз бросал завоеванное и пускался в какую-нибудь новую заманчивую войну... У него был советник - оратор Киней, ученик Демосфена; Пирр говорил, что Киней покорил ему больше городов словом, чем сам он - оружием. Киней спросил: "Государь, а что мы будем делать, завоевав Италию?" - "Завоюем Сицилию". - "А потом?" - "Завоюем Африку". - "А потом?" - "Завоюем Македонию и Грецию". - "А потом?" - "Будем жить припеваючи, есть, пить и веселиться". - "Так что же нам мешает заняться этим уже сейчас?" Пирр рассмеялся, но войну все-таки начал. В Италии Пирр бился с римлянами в трех сражениях. Первое закончилось решительной победой, второе - не решительной победой, третье - поражением. Первую победу доставили Пирру боевые слоны. Римляне видели их в первый раз и бежали в панике... Во второй битве Пирр одержал победу, но понес огромные потери. "Еще одна такая победа, и у меня не останется войска!" - воскликнул он. С тех пор слова "пиррова победа" стали поговоркой. "Ты бьешься с лернейской гидрой, государь, - сказал Киней, - у римлян, что ни год, вырастают новые воины"... Третья битва Пирра с римлянами была поражением... В Санкт-Петербурге по четырем углам главного здания Адмиралтейства видны на фоне неба четыре сидящих воина. Не все знают, кто они такие. Это четыре самых великих полководца древности: Ахилл, Юлий Цезарь, Александр и Пирр. (М.Л. Гаспаров. Занимательная Греция. С. 356 - 359.)

Одним из последних походов Пирра был поход на Сицилию, где его интересы столкнулись с интересами греков и карфагенян. Через десять лет началась война за Сицилию между Римом и Карфагеном. Столицу Сицилии - греческие Сиракузы - осадил знаменитый римский полководец Марцелл. Как раз в то время там жил великий математик и физик Архимед, создатель первого планетария, о котором (ученом, а не о планетарии) сохранилось множество исторических анекдотов. Его знаменитый возглас "Эврика!" ("Нашел!") известен теперь каждому школьнику, как известно и то, что Архимед изобрел для сиракузского тирана Гиерона машину с такой системой рычагов, что в одиночку смог спустить на воду корабль. По поводу именно этого своего достижения ученый сказал ликующему тирану: "Дай мне точку опоры, и я передвину Землю!" Архимед создал и множество военных метательных машин (катапульт), которые были грозой и ужасом для врага. Но и имея все эти машины, Сиракузы пали пред непобедимым Римом. Город был вырезан, среди прочих его граждан погиб и Архимед, как рассказывают, застигнутый легионером за чертежом, который он наносил тростью на песке. "Не наступи на мой круг, - будто бы сказал старый ученый вражескому воину и добавил, не сомневаясь в собственной гибели, - погоди, пока я закончу решение".

Как уже было сказано, в это время воевали все. Именно потому, что наиболее могущественные государства были заняты войной друг с другом и с повстанцами на собственных территориях, наследники Александра упустили Рим. А Рим уже набрал достаточно военной силы и мощи, чтобы вступить в войну с Македонией, Грецией, со всем греческим миром, и победить в ней.

"Черная туча встает с запада, - говорил эолийский оратор перед Филиппом Македонским. - Если она надвинется, конец нашей свободе". И далее следовало не совсем обычное определение этой греческой свободы: "Конец нашим военным забавам: нам нельзя будет воевать и мириться друг с другом, когда нам хочется". Римляне вступили в Грецию. Они шли мерными переходами; на каждой ночёвке они раскидывали квадратный лагерь, укрепленный, как город, с прямыми улицами между палаток. Сражались они непривычно: не сплошной фалангой, а тридцатью отрядами, наступавшими в шахматном порядке. У каждого воина был вдобавок к обычному оружию тяжелый дрот: он начинал бой как легковооруженный и продолжал как тяжеловооруженный. Выдержать такой удар было трудно. Командовал римлянами Тит Фламинин... молодой, говорящий по-гречески, как грек, умеющий побеждать и оружием, и убеждением. Битва с Филиппом произошла в Фессалии... Победа осталась за римлянами... Военную победу Фламинин сумел закрепить мирной. Власть Филиппа в Греции держалась на трех крепостях - Деметриаде, Халкиде, Коринфе. Их называли "оковами Греции". По мирному договору Филипп освобождал эти крепости, а Фламинин их занимал. Греки роптали: "Рим снял оковы с наших ног и надел нам на шею"... За войной с Филиппом последовала война с Антиохом... Военным советником у Антиоха был великий враг Рима - Ганнибал... Он понимал, что для римлян это войско будет не угрозой, а добычей. Война длилась четыре года. В решающей битве Антиох потерял 50 тысяч человек, римляне (так они утверждали) - только 300. Римлянами командовали два брата Сципиона: старший, прославившийся победой над Ганнибалом и за это прозванный Африканским, и младший, за теперешнее сражение получивший прозвище Азиатского. На Антиоха была возложена огромная дань; чтобы выплатить ее, он пошел с войском обирать вавилонские храмы и там погиб. Сын его был уже во всем покорен римлянам... Торжество победы называлось в Риме "триумф". Это было праздничное шествие войска и полководца среди народных рукоплесканий через город, через площадь, на Капитолийский холм, к храму Юпитера - покровителя римского народа. Победу над Македонией праздновали три дня. Такой богатой добычи Рим еще не видел. В первый день везли на 250 телегах статуи и картины греческих мастеров. Во второй день несли захваченное оружие и 750 бочек с серебряной монетой. В третий день вели 120 жертвенных быков с вызолоченными рогами, несли 77 бочек с золотыми монетами, везли дорогое убранство царского двора... Наконец на колеснице, в пурпурном плаще, ехал победоносный Эмилий Павел с лаврами в руке. Перед колесницей несли 300 золотых венков - дары от греческих городов, а за колесницей шло войско, отряд за отрядом, распевая победные песни. (М.Л. Гаспаров. Занимательная Греция. С. 356 - 364.)

Собственно говоря, это уже совсем другая история - история Древнего Рима, и о ней мы будем говорить в следующей книге "Очерков...", однако кое-что придется сказать еще здесь, поскольку, даже став римской, имперской историей, культура, в сущности, осталась греческой. Это, в какой-то степени, может подтвердить еще одна цитата из книги М.Л. Гаспарова. В ней идет речь о знаменитом греческом историке, жившем в Риме, Полибии, продолжателе дела Фукидида. Полибий написал сорокатомную "Всеобщую историю", от которой сохранились только первые пять томов. Лучше чем какой угодно подробный анализ его творчества говорят о Полибии следующие строки:

Полибий жил в Риме, в доме Эмилия Павла, был воспитателем его сыновей - один из этих сыновей скоро станет разорителем Карфагена - и писал историю. Он оглядывался и думал: как случилось, что на его глазах, за время жизни одного поколения, мир из греческого стал римским? И мир представлялся ему огромным механизмом, где во всех государствах, малых и больших, то быстрее, то медленнее, роковым круговоротом совершается смена государственных устройств. Монархия вытесняется аристократией, аристократия - демократией, демократия - тиранией, то есть опять монархией, и каждая фаза - это сперва краткий расцвет, потом долгий упадок. Сейчас в расцвете Рим. Три власти в нем хорошо уравновешены: монархию представляют консулы, аристократию - сенат, демократию - народное собрание; поэтому колесо его истории вращается медленно, господство будет долгим. Пусть так: все лучше, чем греческая вольность воевать и мириться, когда хочется. Полибий был прав: римской власти над миром хватило еще на шестьсот лет. (М.Л. Гаспаров. Занимательная Греция. С. 365.)

Немецкий философ и историк, блестящий стилист Освальд Шпенглер (1880 - 1936 гг.), как бы развивая мысль Полибия о роковом круговороте государственных устройств, пошел дальше и в главном своем труде "Закат Европы" создал теорию аналогичного круговорота мировых цивилизаций. В этой книге много внимания уделено и античной культуре.

Мы же с вами, кратко рассмотрев историю Древней Греции от эпохи Александра Македонского до времени покорения Греции Римом, вернемся назад, чтобы подробно поговорить о последнем великом периоде древнегреческой культуры - эллинистическом и проследить затем ее развитие в лучших образцах до эпохи христианства.

ВОПРОСЫ:

1. Как называлось торжество победы в Древнем Риме?
2. Сложный вопрос: можно ли считать, что со смертью Александра ушла в прошлое и греческая цивилизация?