Распопин В.Н.

Лекции по истории зарубежной литературы. Эпоха Ренессанса. Франция

(публикуется впервые), 2003

Глава: Публицистика французского Ренессанса:Мишель Монтень

Обзор развития французской литературы в эпоху Возрождения уместно закончить творчеством Мишеля Монтеня, но прежде скажем несколько слов о других, менее значительных прозаиках.

Ранее мы уже упоминали имя Маргариты Наваррской и ее роль в развитии новеллы ("Гептамерон"). Помимо Маргариты, популярными новеллистами были тогда Бонавентюр Деперье и Ноэль Дю Файль. Первый - сатирик-гуманист, второй - бытописатель селений и маленьких городков Бретани. Герои Файля схожи с персонажами картин Брейгеля, чаще всего это беседующие обо всем и, главное, о смысле жизни, старики. Колорит рассказов Файля мягкий, задушевный, иногда перегруженный латинизмами. Основное произведение Деперье - сборник рассказов "Новые забавы и веселые разговоры", главные книги Файля: "Сельские беседы" и "Шутки Этрапеля".

Следующие рассказчик эпохи - Франсуа де Бельфор, новеллист в духе М. Банделло. Самый знаменитый его рассказ - обработка "Гамлета", которую использовал для своей трагедии Шекспир.

В 1572 г. увидел свет сборник новелл Жака Ивера "Весна", вероятно, лучшая в таком роде книга эпохи. Кроме нее, популярностью пользовались новеллы Жана Дагоно, Франсуа Бероальда де Вервиля, продолжателя Рабле, и особенно его книга "Способ выйти в люди", а также мемуаристика Пьера де Брантома и Блеза де Монмока. Язык последнего чем-то схож со стилем Монтеня, последнего классика эпохи Возрождения во Франции, к краткому рассмотрению творчества которого мы сейчас и переходим.

Крупнейший русский публицист XIX в. Александр Герцен писал: "Во Франции... гораздо раньше Декарта образовалось особое, практически философское воззрение на вещи, не наукообразное, не имеющее произнесенной теории, не покоренное ни одному абстрактному учению, ничьему авторитету, - воззрение свободное, основанное на жизни, на самомышлении и на отчете о прожитых событиях, отчасти на усвоении, на долгом, живом изучении древних писателей; воззрение стало просто и прямо смотреть на жизнь, из нее брало материалы и совет; оно казалось поверхностным, потому что ясно, человечно и светло. Воззрение Монтеня имело огромное влияние; впоследствии оно развилось в Вольтера и энциклопедистов".

Что можно добавить к этой исчерпывающей цитате?

Во-первых, я выбрал ее не только потому, что она исчерпывающа, но и потому что прямо говорит об энциклопедизме. Я считаю "Опыты" Монтеня второй после Рабле всеобщей французской (да и не только!) "энциклопедией". А поскольку и та, и другая - АВТОРСКИЕ энциклопедии, то, естественно, имеют яркий оригинальный стиль и, если можно так выразиться, ауру интересов. И если книга Рабле, как мы говорили, - энциклопедия смеха и жизнерадостности, то книга Монтеня - энциклопедия частной жизни, скромной, жизнеутверждающей просветленности духа. Одна из глав его "Опытов" называется "Об искусстве жить достойно", и эта фраза могла бы служить автоэпиграфом, или даже девизом всего труда в целом.

Монтень жил и работал в эпоху заката Ренессанса, то есть в эпоху гражданских войн, унижения человека и почти тотального (почти - в сравнении, конечно, с ХХ веком) насилия над ним, в эпоху крушения веры и идеалов, в эпоху, когда само существование его родины как государства было под вопросом.

Мишель Эйкем де Монтень (1533-1592) происходил из старинного купеческого рода. Однако его отец, Пьер Эйкем, выкупил поместье "Монтень" и, поселившись в нем, начал вести дворянский образ жизни. Пьер Эйкем был весьма уважаемым гражданином, выполнял обязанности мэра города Бордо. Человеком он был просвещенным, незаурядным, настоящим гуманистом. И сына своего с малолетства воспитывал в этом духе. Желая, чтобы язык древних классиков стал для сына таким же родным, как и французский, отец в качестве воспитателя взял в дом ученого немца, в совершенстве владевшего латынью, но ни слова не знавшего по-французски. Прочие же обитатели дома, вплоть до слуг, обученных нескольким латинским словам, обращались к ребенку только на латыни. В результате шести лет от роду Мишель поступил в бордосский коллеж, а тринадцати лет окончил полный курс всех наук, что там преподавались.

После этого некоторое время Монтень учится юриспруденции в Тулузском университете, а затем поступает на службу в качестве парламентского советника. Он выполняет эти обязанности до 1570 г.

В 1570 г., оставив службу, Монтень уединяется в своем поместье, женится и почти все время проводит в своем забитом книгами кабинете в башне.

В 1580 г. Монтень издает две первые книги "Опытов" и совершает путешествие по Европе: Германия, Швейцария, Италия. Плодами этого путешествия стали путевой дневник, переработанная версия двух первых томов "Опытов" и заключительный, третий их том.

Будучи в Италии Монтень был тепло принят папой, а по возвращении домой назначен королем на должность мэра Бордо.

В последние годы жизни Монтень только однажды выбрался из дома в Париж, где в момент политической неразберихи на несколько дней попал в Бастилию. Вот, собственно, и вся его биография. Умер философ в 1592 г.

Что же представляет собой его знаменитая книга? По жанру вещь дотоле небывалая, собственно сам жанр эссе (что и переводится как "опыты") едва ли не связан с именем Монтеня. Автор в своих заметках переходит от одной темы к другой без видимой логической последовательности. Названия отдельных глав, как правило, не соответствуют их содержанию. Философские размышления перемежаются с автобиографическими деталями, исторические примеры соседствуют с цитатами древних и современных авторов. Однако внешняя беспорядочность по существу оказывается обоснованной и оправданной.

Внутреннее единство придает книге личность автора, его раскованное, диалектичное "я". В этом - и связь с гуманистами-предшественниками, и неотразимое обаяние монтеневых "Опытов".

Мастер психологического анализа, Монтень раскрывает все сокровенные тайны духовной жизни, изучает личность в развитии, подвижности жизни, ее изменчивости. Он, конечно же, скептик, но скептик не столько по природе, сколько по методологии, созидательный критик... Скептизицм же его направлен на развенчание схоластики, невежества и прочих "прелестей" отжившего средневековья. Монтень отнюдь не ставит перед собой задачи подорвать доверия к человеческому разуму как таковому. Более того, он прямо заявляет: "Я люблю и почитаю науку... Нет стремления более естественного, чем стремление к знаниям". Вот эти его положительные гносеологические принципы во многом предвосхищают учение Бэкона.

Не был Монтень и воинствующим атеистом. Вероятно, его спокойный католицизм - не столько убеждение, сколько политическая необходимость. По-существу же он вольнодумец. Чего стоит одна лишь его ирония по отношению к загробному миру, к бессмертию души!.. Задолго до Вольтера он на примерах показывает отрицательную роль церкви в жизни народа. Кстати, саму религию философ возводит не к божественному откровению, но к мотивам вполне земного порядка.

В общем, мировоззрение Монтеня насыщено материалистическими тенденциями: состояния духа зависит от состояния тела; распад тела влечет за собой и уничтожение духовной субстанции. "Мы состоим из двух частей, - пишет Монтень, - разделение которых и есть смерть и разрушение нашего существа".

Этика Монтеня тоже вполне светская. Нравственность, по его мнению, не зависит от боязни потустороннего возмездия, то есть от религиозных убеждений. Ближе всего мыслителю, пожалуй, эпикурейство, естественная природа человека. И человек должен считаться со своей природой, подвергая ее, однако, контролю разума. Цель жизни - стремление к счастью, наслаждению. Наслаждение же предполагает гармоничное соответствие между удовлетворением духовных и физических запросов человека.

Этика Монтеня в целом индивидуалистична. Критерий этических ценностей - личность благая и справедливая, не конфликтующая с обществом и гражданским идеалом.

Монтень - истинный учитель и воспитатель, и в этом качестве - последователь и преемник Рабле.

Настоящий демократ и великий труженик, Монтень одновременно патриот и народолюбец.

Те же понятия достоинства и умеренности свойственны и Монтеню-эстетику. Отвергая вычурность, изощренность, осуждая условности и напыщенность петраркизма, он отстаивает простоту, даже суровость слога, в котором форма отнюдь не самоцель. Образец слога Монтень находит в народной речи. Между комическим и трагическим он, не колеблясь, выбирает комическое, выражающее внутреннюю уравновешенность и спокойствие духа.

Такова вкратце философская публицистика Мишеля Монтеня, предшественника и - часто - вдохновителя Бэкона, Шекспира, Лафонтена, Расина, Паскаля, Вольтера.