Распопин В.Н.

Лекции по истории зарубежной литературы. Эпоха Ренессанса. Англия.

(публикуется впервые), 2003

Глава: I. Творчество

Три стиля - РЕНЕССАНС, МАНЬЕРИЗМ, БАРОККО - в той или иной мере, в тот или иной период отразились в творчестве Шекспира, но примере которого, может быть, лучше всего их и рассматривать.

Величайший английский поэт и драматург Уильям Шекспир, разумеется, как и все иные авторы, не возник в литературе, подобно "беззаконной комете" (выражение Пушкина), из ниоткуда. Он имел предшественников и последователей, он жил в совершенно конкретную эпоху, в совершенно определенном государстве и окружении, и об этом несколько слов мы скажем.

Вторая половина XVI и начало XVII столетий в Англии - пожалуй, самая яркая и интересная эпоха в истории этой страны. Как вы знаете из истории, XV век - столетие самой, вероятно, долгой в мире войны, которая так и называется - Столетняя, войны между Англией и Францией. Следовательно, в XVI век эта отдаленная от центра Европы, островная страна входит разоренной. Тем не менее за короткий период она воссоздает и пересоздает экономику и культуру, а к концу века, под мудрым и жестким правлением королевы Елизаветы, становится в полном смысле слова передовой монархией. Ее флот - сильнейший в мире; ее дипломатия - вероятно, тоже; ее церковь - оплот мирового протестантизма. Ее культуре в ближайшем будущем, благодаря развитию театра, и главным образом творчеству Шекспира - предстоит встать вровень с культурой французской, по тем временам ведущей. А уж само имя Шекспира будет нарицательным, образцовым для понятий "поэт" и "драматург". Более подробно об истории и культуре Англии мы поговорим в свое время, а сейчас надо сказать несколько слов о предшественниках Шекспира в поэзии и драматургии.

В широком смысле предшественниками его были все великие художники человечества, от автора Песни о Гильгамеше до первого по времени великого английского поэта Джеффри Чосера. Поэтому поговорим в узком смысле и остановимся только на ближайших. И это будет даже не Томас Мор, крупнейший гуманист предшествующего периода, не современник Фрэнсис Бэкон, ученый, политик, писатель, энциклопедист, а прежде всего два лирика и два драматурга. В период расцвета английского Возрождения значительнее прочих были, пожалуй, два поэта - Эмунд Спенсер (1552 - 1599), как его называли современники "поэт поэтов", поистине новый человек, человек Ренессанса, сын лондонского портного, выдвинувшийся благодаря исключительно личным дарованиям, и Филипп Сидней (1554 - 1586) - воплощение героизма эпохи: образованный гуманист, государственный деятель, воин, поэт и теоретик литературы. Поэмы "Пастуший календарь" и "Королева фей" Спенсера, сонеты и пасторальный роман "Аркадия" Сиднея, равно как и его теоретический труд "Защита поэзии", по сути, являются началом английской литературы Нового времени. Что это значит? Это значит, что в названных произведениях были заложены основные идеи и особенности формы поэтических текстов. Ричард Олдингтон, прозаик ХХ века, говорил о "Королеве фей" как источнике британской поэзии: "К этому источнику припадали все - от Шекспира до Мильтона и Драйдена, от Кольриджа, Вордсворта и Китса да Арнольда и Суинберна". Именно в эпоху Спенсера и Сиднея, на протяжении 80 - 90-х годов XVI века, в Англии совершается своего рода поэтический взрыв, качественный и количественный. Поэтический расцвет этот был пышным и всеобъемлющим. То есть стихи сочиняли едва ли не все грамотные. Полагалось приличным умение играть на лютне, а стало быть, петь и сочинять стихи. Количество напечатанных в ту эпоху сонетов измеряется тысячами, написанных - не поддается исчислению. Для шекспировских персонажей типичная черта - намерение или склонность писать стихи. Шекспировский шут Оселок из комедии "Как вам это понравится" не случайно иронизирует над легкостью сочинения стихов, вызываясь "рифмовать восемь лет подряд за исключением часов обеда, ужина и сна". И здесь не просто мода, здесь поэтическая культура, разработанность стиха, вошедшая в широкое обращение.

Между прочим, начинал Шекспир не как драматург, а именно как лирический поэт. Он опубликовал две поэмы "Венера и Адонис" (1593) и "Обесчещенная Лукреция" (1594) на сюжеты античной мифологии и древнеримской истории. Почему? Потому что чистая поэзия в те времена считалась выше драмы, искусства в большой степени для простонародья. А еще потому что написанные уже им к тому времени драмы не были сюжетным изобретением Шекспира, а скорее переделкой произведений других авторов. Но и в поэмах Шекспир заимствует не меньше. Это вообще - характернейший признак всего его творчества: взять сочинение предшественника или даже современника и переработать его до неузнаваемости, довести до гениальности. Впрочем, один ли Шекспир? Точно то же самое можно сказать и о Пушкине. Гений далеко не всегда - тот, кто выдумывает; очень часто гений - тот, кто совершенствует. Придает форму, заботится о КАК, порождает стиль.

Поэмы Шекспира, как и совсем ранние его творения в драматургии - вещи ученические. Кое-где гениальность проблескивает в них, но в целом им еще далеко до его главных произведений: до трагедий и сонетов.

Сонеты же настолько понравились современникам, что вышли отдельной книгой в 1609 г., в тот же год, когда была полностью издана "Королева фей". Это было, так сказать, соседство разных поэтических эпох. Но весьма знаменательное. Ведь "Королева фей" - родоначальница новой английской поэзии" и одна из ее вершин, а сонеты Шекспира - одна из вершин мировой лирики, для своего же времени - откровение, подчас слишком смелое. Это - непосредственное отражение личности в интимной лирике, отличавшейся тогда при изощренной отделке стиха условным изображением чувств и лиц. У Шекспира вместо условно-декоративных Стелл и Астрофелей, населявших сонеты его современников, мы видим пусть безымянных, но зато вполне конкретных поэта, его друга (или возлюбленного) и его даму сердца, на первый взгляд особу совсем непоэтичную: коварную, с темным взглядом, с тяжелой походкой, жесткими, как проволока, волосами и даже неприятным запахом изо рта, зато ЖИВУЮ, а не абстрактно-поэтическую фигуру. И здесь речь уже не о том, КАК, но о том, ЧТО рассказывает автор. А о том, как он рассказывает - здесь говорить подробно не будем, поскольку это и сложно, и временами не совсем прилично.

Как психолог и реалист Шекспир намного опередил даже свое смелое время. Но как драматург он выламывается вообще изо всех времен, и никого рядом с ним нет и, надо полагать, не будет. Уникум.

Но уникум, сложившийся не без влияния не только поэтов, но и прозаиков и драматургов. Те из вас, кто читал его пьесы, помнят, что их тексты состоят как из стихотворной, так и из прозаической речи.

Прозаиков в Англии того времени было тоже много, но влиятельнейший из предшественников - Джон Лили (1554 - 1606), автор прежде всего романов "Эвфус. Анатомия ума" (1578) и "Эвфус и его Англия" (1580), этапных не только для английской, но и для в целом европейской литературы. Лили - это своего рода Спенсер в прозе. Его герой - молодой сын века, разочарованный, критически настроенный по отношению к ведущим тенденциям времени. Он сам и есть их порождение, ощущает их в себе, судит о них по себе. Он скептик, каких будет в литературе еще множество (в том числе и Онегин, и Печорин). Он говорит: "Я не собираюсь, господа, проповедовать против ума" и тут же указывает на нечто высшее в сравнении с врожденной сообразительностью, говорит о мудрости, разумея под этим вышколенное, развитое, высокое сознание, а не просто ловкую смышленость. Здесь Лили начинает целую линию в английской литературе, и линия эта увенчается монологом шекспировского Гамлета о "человеке - венце всего живущего" и в то же время о "человеке - последней степени праха", то есть шекспировским назиданием "университетским умам", потом она, эта линия, разовьется в творчестве Джона Донна... А что уж говорить о Достоевском, с его раскольниковским "Червь ли я?..." Это к вопросу о что. В плане как - стилистическое воздействие Лили на последующую литературу было всеохватным. Его имя вошло в историю словесности вместе с понятием "эвфуизм", обозначавшим изысканно-вычурный стиль, построенный на известном ритме, на постоянных противопоставлениях, риторических оборотах, аллитерациях и аллюзиях. Начало этот стиль берет, конечно, не в творчестве Лили, а приходит из Франции и Испании, но у Лили он, пожалуй, выражается наиболее ярко, а позже найдет уже совершенное выражение в творчестве Байрона, в его поэме "Паломничество Чайльд Гарольда".

Эвфуизм был воспринят и переосмыслен Шекспиром, и для последнего оказался "стилем эпохи": метафорическая и синтаксическая структура шекспировского языка отчасти эвфуистична. Отчасти же развивается под воздействием языка романа Ф. Сиднея "Аркадия". Роман написан наполовину поэтической прозой, наполовину собственно стихами, что и делает его истинным предшественником английской драмы. Другие прозаики, чье влияние на Шекспира несомненно - Томас Нэш и Роберт Грин. Наконец надо назвать и Френсиса Бэкона, чья эссеистика, трактующая множество вещей, но главное - проблему чувства меры во всех вопросах бытия, оказала на Шекспира значительное влияние.

Теперь о главном - о драматургии. Театр в эту эпоху, подобно поэзии, охватил все общество. Сочиняли и представляли не только профессионалы, но и любители. Ставили в университетах и при дворе, а затем для театра удалось отвоевать постоянное место в городе. Стали появляться театральные здания, где обосновывались кочевые труппы, прятавшиеся под крыло знатных вельмож, ибо в противном случае приравнивались к опасным бродягам и нищим. Затем театры стали получать собственные названия: "Роза" и "Лебедь", "Куртина" и "Бык", наконец шекспировский "Глобус" - это были высокие деревянные многогранные строения, над которыми развевался флаг с эмблемой театра.

В целом можно говорить о театрах трех типов: общедоступном, частном и придворном. Естественно, самым популярным был первый. Пусть грязноватый и грубоватый, он обладал однако лаконической силой и выразительностью. Здесь встречались лондонский простолюдин и знатный ценитель искусства, приходивший в театр под маской. При этом жизнь театра не была столь уж легкой и радостной. Пуритане видели в нем мирское нечестье, королевская власть, бравшая театр под свое покровительство, сама же его и преследовала, запрещая представления не только по случаю эпидемий, волнений, траура, но и по причинам самым банальным - цензурным.

Кроме того, театры беспрестанно воевали между собой, то есть конурировали на всех возможных и невозможных уровнях.

При начале своем театр как зрелище был и груб, и убог, представляя, как правило, или матерщинную комедию, или кровавую резню в качестве трагедии. Образчик такого театра можно найти и у Шекспира, в ранней пьесе "Тит Андроник", где в реках собственной крови тонут практически все сорок персонажей. Классическим образцом такого рода трагедий была пьеса "Испанская трагедия" Томаса Кида, не сходившая с лондонской сцены почти пятнадцать лет, впервые поставленная, когда Шекспир сочинял еще поэмы, и дожившая до появления "Гамлета". Однако годы становления Шекспира пришлись на период развитого творчества значительно более интересных драматургов, таких как уже названные Джон Лили, Роберт Грин и Кристофер Марло. Лили принес на английскую сцену атмосферу итальянского театрализованного придворного праздника, Роберт Грин - дух английского народного театра, основанного на материале народной баллады, например, робингудовского цикла, с ее пафосом демократической честности и достоинства.

Самое значительное явление среди предшественников Шекспира - его сверстник, поэт и драматург Кристофер Марло (1564 - 1593), по существу создатель английской трагедии эпохи Возрождения. Сын бедняка, учившийся в Кембридже из милости случайного покровителя и затем подозреваемый в "атеизме", Марло прожил 29 лет, погиб в кабацкой драке, зарезанный не то агентом королевской тайной полиции за свободомыслие, не то за то, что сам был таким тайным агентом. История темная, до сих пор не разрешенная, как, впрочем, и жизнь реального Шекспира.

Марло в юности был вхож в кружок знаменитейшего английского гражданина, поэта, флотоводца, пирата и политика Уолтера Рэли. Там он и прочел впервые принесшую ему известность поэму "Геро и Леандр". Но подлинную славу принесли ему драмы, совершенно различные по сюжету, по персонажам и времени действия, что указывает на разностороннюю образованность их автора. Все они ("Тамерлан Великий", "История доктора Фауста", "Мальтийский еврей", "Король Эдуард IV") объединены одной темой - порыв и поражение дерзающей и незаурядной личности. А это, как мы помним, главная тема закатывающегося ренессанса.

Несколько слов о "Фаусте", трагедии, истоком которой послужили средневековые немецкие легенды и народные книги. О том самом "Фаусте" Марло, который спустя 300 лет послужит отправной точкой для величайшей наряду с "Илиадой" и "Одиссеей" Гомера и "Божественной комедией" Данте в истории литературы поэмы Гете.

История о докторе Фаусте представляет собой конфликт нового человека со старым миром. Фауст отказывается от устаревших знаний, от друзей, среди которых ретроград и схоласт Вагнер - карикатура на лжеученых. Вступая в союз с дьяволом, Фауст делается вроде бы всесильным, но, не имея подлинной цели, подобно той, какую имеет Гамлет, могущество Фауста лишь опустошает ему душу. Он попадает в ад как обыкновенный грешник. Здесь выражается главный мотив Марло - мотив бессилия титанического характера перед властью Судьбы, которая выступает под личиной "нечистой силы". Здесь же и главное отличие Марло от Шекспира - неотступное сознание обреченности. Поэтика Марло экспрессивна, гиперболична, тексты часто перегружены сложными сравнениями.

Именно Марло усовершенствовал пятистопный стих, которым писал и Шекспир. Этот стих позволил им обоим тонко и возвышенно передавать настроения, порывы души и размышления, яркие описания и пейзажи.

На рубеже веков на английской сцене разгорелась так называемая "война театров". Ее суть сводилась к следующему вопросу: кому принадлежит пьеса - драматургу (автору) или актерам и постановщику. То есть кому за спектакль причитается гонорар.

Шекспир принадлежал к актерской части, а его младший современник, друг и соперник, талантливейший поэт и драматург Бен Джонсон - к противоположной партии. Он вообще отстаивал права литератора и литературы - не только в театре, но и в обществе.

По происхождению, по образованию и социальной ориентации Джонсон (1572 - 1637), мог бы принадлежать к кругу университетских умов, но вступил в литературу, когда этот круг уже сошел с исторической сцены. Он начинал трудиться каменщиком, затем храбро воевал в Нидерландах. Успех ему как драматургу принесла комедия "Всяк в своем нраве" (1598), в числе исполнителей которой был и Шекспир. Джонсон был своего рода предклассицистом. Его отточенные, правильные в сравнении с неистовым Шекспиром, трагедии менее динамичны, менее эмоциональны, зато более учены. Джонсон вообще создавал театр поучающий. Комедии его - портретная галерея его современников, на примерах поясняющие созданную им теорию нравов, то есть такого изображения человеческой натуры, при котором художник стремился бы к выражению определенного, наиболее характерного для этого лица свойства. Кстати, Джонсон неустанно критиковал Шекспира за недостаток учености и отделки стиля.

Король Яков I сделал Джонсона своим придворным поэтом. Однако умер придворный поэт в бедности, правда, с почетом похоронен в Вестминстерском аббатстве. "Редкостный Бен", как прозвали его современники, действительно немало сделал, и не только для театра. Прежде всего, для литературы, для понимания писательского профессионализма. Он сам выпустил собрание своих сочинений, он принял участие и в собрании сочинений Шекспира.

К сожалению, славная история английского театра в сути своей глубоко трагична. И обрывается на трагической ноте. С началом буржуазной революции театры, по указу Кромвеля, были закрыты, а потом и сожжены.

И все же история сохранила для нас его лучшие достижения, прежде всего, конечно, творения Шекспира.

Творческий путь его можно разграничить на три этапа:

1. Исторические хроники, ранние комедии, кровавые трагедии и поэмы. Этап заканчивается первыми бессмертными трагическими шедеврами "Ромео и Джульетта" и "Юлий Цезарь". Это - 1590 - 1599 годы.

2. От "Гамлета" до "Тимона Афинского" (1600 - 1608).

3. Романтичные, сказочные драмы, последняя хроника "Генрих VIII" (1609 - 1613).

Первый этап - этап исторических хроник, охватывающих английскую историю со времен короля Иоанна Безземельного до Генриха VIII, отца королевы Елизаветы, при которой прошла юность Шекспира, рассказывает о подъеме Англии, росте ее государственной монолитности и величия. Здесь творчество Шекспира вполне отвечает требованиям эстетики Ренессанса. Тогда же Шекспиром созданы 10 веселых комедий. Это вовсе не сатирические произведения, это действительно просто веселые пьесы, в которых Шекспир, как бы устав от кровавых войн исторических хроник, наслаждается счастливой жизнью на лоне природы. И эта жизнь весела и прекрасна, почти беззаботна.

К концу века, к 35 годам жизненного пути, оформляется трагическое мироощущение Шекспира. Если первые трагедии выражают трагедию индивидуальных судеб, то, начиная с "Гамлета", "прерывается связь времен".

Если вдуматься, "Ромео и Джуьетта" кончается-то хорошо. Да, любовь погибает, но, погибая, спасает мир, примиряет вражду: "И гибель их у гробовых дверей/ Кладет конец непримиримой розни".

Хотя уже здесь Ромео на предложение отца Лоренцо утешиться философией, отвечает: "Твоя премудрость не создаст Джульетты... Философия - не помощь". Эта мысль найдет свое полное развитие в словах Гамлета, обращенных к Горацио. Есть в "Ромео и Джульетте" и свой, пока еще маленький Гамлет. Это резонирующий герой Меркуцио, первым погибающий во цвете лет и как бы кладущий начало истинно великим трагическим фигурам Шекспира.

Разговор о втором, в большей степени маньеристском, периоде творчества начинать следует, видимо, с "Юлия Цезаря", пьесы рубежа веков. Назовем ее трагедией-хроникой, как бы концентрирующей внимание на политической истории переломной эпохи и трагической судьбе ее великих деятелей, обнажающей объективную основу движения исторического времени, непреклонность исторического процесса и реальные следствия субъективных устремлений и воли.

Ведущей линией шекспировских трагедий является, скорее всего, ход большого времени или даже разных времен, наслаивающихся и сталкивающихся между собой.

Каждая из его трагедий - трагедия "своего времени", произошедшая из противоречий магистрального хода истории в эпоху Возрождения. Открытие Америки - и утрата иллюзий о земле обетованной; создание системы Коперника - и осознание человека вместе с планетой вовсе не центром Вселенной; рост государственного могущества - и гибель старой веселой Англии; раскрепощение умов Реформацией - и ею же преследуемое искусство, театр, литература.

Больше того, сам ренессансный гуманизм оказывается чреват глубокими противоречиями. "Александр Великий обратился в прах", - говорит Гамлет, как много позже герой Достоевского скажет: "Святой-то смердит". И еще: "Дания (читай - Англия, Испания, Франция, Россия) - тюрьма народов".

Посмотрите внимательно на героев Шекспира - все они едва ли не анахроничны, все живут не вовремя, то, как Гамлет, напичканный ученостью и гуманистическими идеалами Ренессанса, опережающий эпоху, попадают в самое мрачное средневековье, тот, как идеальный рыцарь Лир, отстают от времени и попадают в мир политиканов и нуворишей.

И для всех них в той или иной мере характерен один и тот же, гамлетовский, выбор: "Мир расшатался - и скверней всего, / Что я рожден восстановить его!"

А поскольку в реальности сделать это невозможно, герой обречен на гибель, пусть и забирая с собой при этом порождения зла.

Время, история - вот главный герой Шекспира, герой, разрушающий уклад жизни, убивая и прекрасных, и ужасных, и милых сердцу персонажей.

Более того, даже неубитые герои в дальнейшем непредставимы. Что делать после похорон Гамлета Горацио? Или Кенту после похорон Лира? Символически уходить в небытие. "Меня король зовет", - так и говорит Кент.

Прошлое уходит. Прекрасное, или ужасное, но привычное, понятное. Что идет ему на смену?

Для Шекспира - зрелость утраченных иллюзий. Как сказал Пушкин, "юный русский Шекспир" (по слову Мопассана): "Хоть тяжко жить, друзья мои, но все же жить еще возможно".

И на смену роковым трагедиям приходят сказки, и главный символический герой "Зимней сказки" Время, характеризующее себя так: "Свидетель того, как наступали разные времена".

Приходит время несколько скептического вглядывания уже не в природу страстей и гениев, но в природу человеческую вообще и в частности в природу маленького человека. Приходит герой Монтеня. Кстати, сохранился экземпляр его "Опытов", принадлежавший, как некоторые полагают, Шекспиру.

Общеизвестно: пьесы позднего периода слабее. Но зрелость и мудрость сказываются здесь в описаниях, отдельных строфах, в остром конфликте главного вопроса Шекспира: что есть человек? какова его природа?

В этот период из-под пера Шекспира появляются любопытные предвозвестники будущей литературы. Морская, авантюрная "Буря" через сто лет отзовется в "Робинзоне Крузо" Дефо и в ряде просветительских романах.

Почему велик Шекспир? Потому что как никто другой сумел проанализировать человека и общество во времени, причем во времени тяжком, переломном, времени высочайшего напряжения, аффектации личных и социальных сил. В России в ХХ веке есть подобный пример: творчество Высоцкого. В прошлом столетии - Пушкин, всю жизнь торопившийся, забегавший вперед, словно бы знал он, что жизнь его коротка, а силы шекспировские - вот они, во мне... Радостный, блестящий талант лет до 18, до "Любви, надежды, тихой славы..." как бы отражает период хроник и комедий Шекспира. А в период Михайловского - Болдина, словно в предчувствии скорого конца, Пушкин намного ярче, гениальнее позднего Шекспира, но... при этом почти тот же скепсис, вглядывание в лицо частного человека.

О Шекспире написаны библиотеки. Существует так называемый Шекспировский вопрос, сводящийся к дилемме - является ли автором величайших в истории пьес актер и пайщик лондонского театра Уильям Шекспер (именно так правильно пишется его фамилия), или они написаны кем-то другим? И если да, то - кем? Вопрос из разряда вечных, а потому и насчитывающий горы книг.

Может быть, и не существовало драматурга с таким именем. Может, Шекспир - псевдоним Френсиса Бэкона, или Бена Джонсона, или графа и графини Ретленд, или целой группы авторов... В сущности, это интересно, но не более того. Творчество-то ведь не отменишь вместе с фамилией. Как не отменишь лучшего соцреалистического романа советской литературы "Тихий Дон" вместе с пересмотром его принадлежности Шолохову.

Никак не обойдешь этот десяток величайших в мире пьес и полторы сотни сонетов - квинтэссенцию понятия "трагический гуманизм". Да и нескольких комедий - тоже, легких, изящных вещичек, которые пусть не с той силой, что трагедии, да с неменьшей мудростью рассказывают нам о нас самих, о наших достоинствах и недостатках, о нашей жизни, которая в сущности и не трагедия, и не комедия, а трагикомедия.

Может, именно это и подчеркивает эпитафия на могиле поэта: "По основательности суждений - Нестор, по уму - Сократ, по дарованию - Вергилий". Пусть даже тот, кто лежит под камнем с этой эпитафией, был всего лишь среднего дарования актером, а вовсе не гением, дела это не меняет. Памятник поставлен литературе, театру, тому или тем, кто создал все эти шедевры, использовав 24 тысячи слов вместо тех трех - пяти тысяч, которыми пользуются обыковенно образованные люди. Памятник поставлен тому или тем, кто знал и рассказал о времени и человеке все, что в силах узнать и рассказать человек. Настолько, что каждое поколение вот уже почти 400 лет соизмеряет себя с его героями. И чем дальше от времени Шекспира, тем сильнее. Так с гениями бывает всегда: они опережают время и становятся интреснее потомкам, нежели были интересны современникам.